ВИЧ – один из самых стигматизированных диагнозов в Казахстане. Наиболее распространенные стереотипы, что ВИЧ встречается только среди асоциальных личностей: людей с нетрадиционной ориентацией, наркоманов и секс-работниц.
Но самое абсурдное заблуждение, что заразиться вирусом иммунодефицита человека можно контактно-бытовым путем. Из-за этого люди с ВИЧ становятся чуть ли не прокаженными.
Есть еще вторая проблема – дискриминация. ВИЧ-положительные люди порой получают отказ в трудоустройстве, становятся изгоями в обществе, если человек признается, что болен, никто не сядет с ним за один стол.
Нурик (фамилию не называем по просьбе героя) с 2015 года живет с ВИЧ. Причем с открытым статусом. Но он один из немногих, кто готов об этом говорить откровенно и «громко». Большинство предпочитают жить втихомолку.
«Я думал, что никому больше не нужен»
– В 2015 году, готовясь к очередной операции, сдавал большое количество анализов. И тут меня отправили в кожно-венерологическое отделение, а оттуда – в СПИД-центр. Там-то и сказали, что у меня ВИЧ. Помню, вышел из больницы, сидел на лавочке и долго думал. Вернулся туда и спросил: «Есть ли еще такие люди, с таким же статусом?» Мне сказали, что такие люди есть, и работает фонд, который помогает попавшим в беду. Первое, что меня поразило на встрече с ВИЧ-положительными, что там были люди разных возрастов, и мужчины, и женщины. Послушал историю каждого и понял, что надо жить, несмотря ни на что! Тем более, у меня растет дочь. Рассказывать открыто о диагнозе начал не сразу. Жил в деревне и постоянно ездил в СПИД-центр на терапию, но мысленно никак не мог принять, что у меня такое заболевание. Два года отказывался от самого себя. При любой возможности уходил в сильный запой, были истерики. Думал, что никому больше не нужен.
В 2017 году представители СПИД-центра в очередной раз пригласили на осмотр, я не хотел ехать. И тогда мне позвонила мой куратор, которая предложила полететь в Алматы на семинар. Надо было близким объяснить, куда уезжаю, так и признался маме, что болен. Мама меня поняла, и мне стало легче. А когда решил признаться другим родственникам, они мне сразу сказали: «Больше никому не рассказывай, тебя не поймут». Из Алматы вернулся другим человеком, именно там узнал о ВИЧ от «А» до «Я». И начал помогать людям с таким же диагнозом. В тот момент я и «подружился» со своим статусом, начал принимать терапию. С сильной дискриминацией не сталкивался. Пока занимался проектом, приводил себя в пример, открыто говорил о своем диагнозе. Единственное, когда вышла статья в газете, в моей деревне ее прочитали и потом тыкали пальцем, многие не хотели общаться. Но мне было плевать на их мнение! Потому что нельзя зарекаться ни от чего.
Своим половым партнерам я всё рассказал, предупредил их. Дальше уже было их решение – принимать эту информацию или нет. Позже узнал, что у одного моего полового партнера статус подтвердился. Но негатива в свой адрес я не слышал.
Почему я об этом рассказываю, да чтобы люди больше знали и могли себя обезопасить. Я слышал о случаях, когда ВИЧ-положительные скрывали свой статус и целенаправленно заражали других. Это происходит из-за озлобленности и непринятия обществом. Мне кажется, в Казахстане многие с этим диагнозом как жили втихомолку, так и будут жить. Только один процент из ста готовы об этом говорить.
Самое большое заблуждение о людях, болеющих ВИЧ, что это геи, проститутки и наркоманы. Но на самом деле заразиться может, кто угодно. Даже у 60-летних пенсионеров выявляли ВИЧ. Я столько историй слышал, к примеру, одна женщина пошла на татуаж бровей и позже выяснилось, что у нее ВИЧ. Ей сделали татуаж нестерильным инструментом и заразили ее. Поэтому никого нельзя осуждать! – говорит Нурик.
«Многие люди живут мифами»
Руководитель общественного фонда «Mentor kst» Петр Комсулев не первый год занимается профилактикой, как среди здорового населения, так и среди специфических групп, уже живущих с положительным ВИЧ-статусом. Своими глазами он видит, как общество зачастую неадекватно реагирует на людей с таким диагнозом.
– Я сам не являюсь ВИЧ-положительным человеком, но так получилось, что среди моих друзей есть такие люди. Это и стало триггером! Так началась моя общественная деятельность.
Мы занимаемся профилактикой ВИЧ, она включает в себя не только лабораторные исследования и экспресс-тестирование, наша деятельность гораздо шире. Мы проводим обучающие семинары, выезжаем в отдаленные села, где, возможно, люди плохо осведомлены о путях передачи ВИЧ-инфекции и средствах защиты. Сотрудничаем с Институтом дерматологии и венерологии Казахстана, они тоже продвигают доконтактную профилактику ВИЧ в стране. Это значит, что на молекулярно-медикаментозном уровне можно получить защиту от ВИЧ-инфекции, а не только посредством барьерных презервативов. Борьба с этой страшной болезнью идет полным ходом в Казахстане.
Так как ВИЧ-положительные люди сталкиваются со стигмой и страхами, это заставляет многих вести себя неадекватно. Видя такую проблему в обществе, мы делаем всё возможное, чтобы люди знали, что это за болезнь, как она контролируется, как передается и как не распространяется.
По последним данным Всемирной организации здравоохранения и республиканского Института дерматологии и венерологии, можем точно сказать, что ВИЧ-инфекция в Казахстане не является эпидемией, благодаря иностранным донорам, посольствам, глобальному фонду удалось сдержать повальное распространение ВИЧ-инфекции. Тем не менее, в год по стране получаем до 4000 новых случаев. И это печально, так как люди сами о себе не заботятся. Нашим гражданам недостаточно знаний о том, как себя вести с вирусом. Многие живут мифами и до сих пор думают, что вирус передается воздушно-капельным путем.
С медицинским персоналом у нас отдельная проблема. В Казахстане был запущен проект для женщин, которые были затронуты ВИЧ-инфекцией. Мы собирали у них информацию, как ведет себя медицинский персонал в отношении людей с таким статусом. Женщины выбирались из категории: оказывающие сексуальные услуги, употребляющие инъекционные наркотики, из мест лишения свободы. 80 процентов опрошенных – это негативный опыт взаимодействия с медицинским персоналом. Врачи относятся очень плохо к таким людям, дискриминируют их. Для нас эти истории послужат обучающим материалом для создания тренингов для медицинского персонала, – рассказал Петр Комсулев.
«В Казахстане для борьбы с ВИЧ-инфекцией есть всё»
По поводу препаратов. В отличие от России, в Казахстане лечат всех ВИЧ-положительных людей.
— В случае, если человек имел контакт с вирусом, в ближайшие 72 часа Центр СПИД может выделить месячный курс, чтобы человек предотвратил заражение медикаментозно. Еще государством осуществляется доконтактная профилактика. Если мы не знаем статус своего партнера, и он не говорит и не идет проверяться, есть препарат, который можно употреблять до полового контакта и не заразиться.
Казахстан очень открыт для международных доноров, у нас работает фонд Элтона Джона по борьбе со СПИДом, также функционирует глобальный фонд и ЮНЭЙДС.
Для ВИЧ-положительных людей в Казахстане очень много медицинских льгот. В стране для борьбы с ВИЧ-инфекцией есть всё. Но бюджет не резиновый, мы понимаем, что если каждый год будем получать по 4000 новых случаев ВИЧ-инфекции, тогда может возникнуть нехватка денег. Поэтому наша деятельность направлена на снижение числа случаев заражения. Лечение одного ВИЧ-инфицированного обходится государству приблизительно в 6000 долларов в год. В России, к примеру, лечат только тех ВИЧ-положительных, кто перешагнул за некую черту высоковирусной нагрузки. Когда человек заболел, ему ничего не дают. Только когда он подходит к стадии СПИД, то получает таблетки. Тогда как у нас в стране их дают в первый же день, как только узнаешь о своем положительном ВИЧ-статусе. В этом плане мы на шаг впереди в отличие от многих, – отметил Комсулев.
Ксения Кожабаева,
Qogam-media.kz
