В единственном в республике научно-исследовательском институте рисоводства имени Ы.Жахаева недавно получили заработную плату. До этого времени они жили без нее несколько месяцев. Вообще, ученые этого научного учреждения много лет получают свои заработанные деньги с таким опозданием, что никто уже ни у кого не спрашивает – когда будет заработная плата и за какой месяц ее выдали?
Вместо того чтобы «уйти с головой» в работу, они не прекращают думать о финансах. Ведь у всех есть семьи, которые нужно кормить. В итоге кто-то просто увольняется, а кто-то находит более прибыльное место. Поэтому здесь сейчас почти все сотрудники предпенсионного возраста или пенсионеры, и за последние 30 лет штат сократился почти вдвое, передает корреспондент Agroqogam.kz.
«На опытное поле ехать, а оно у нас за городом, у моих лаборантов нет денег на проезд. Представляете? Стыдно об этом говорить, но как молчать? У нас молодой сотрудник был, перспективный ученый, занимался селекцией риса, но после того, как он не подошел по программе целевого финансирования, ушел. Сказали, что едет в Астану на стройке работать. Как так? В отделе селекции риса нет ни одного ученого! Это же научное преступление, иначе как еще назвать? Всё держится на энтузиазме оставшихся, но это, же не может продолжаться бесконечно», — говорит профессор института Лаура Тохетова.
Более двадцати лет я сама наблюдаю за работой ученых, периодически рассказывая о проблемах рисоводства и селекции. Но с того времени мало что меняется. Видно невооруженным глазом даже тем, кто далек от науки. Техника как была устаревшей, так и есть, основная работа по селекции здесь все еще проводится вручную. Старые кабинеты, не ремонтированные еще, наверное, с советского времени, не видно, чтобы здесь жизнь кипела и бурлила. Все новости по селекции риса получала от авторов сортов Сауле Байбосыновой и Александра Подольских. Но и они ушли с работы, найдя более подходящее место. Коллектив наделся, что в этом году пройдут позитивные изменения, они получат целевое финансирование, но и его нет. Выданная им последняя заработная плата оказалась трансфертом за один из научных проектов.
«Получается, деньги расходуются не по целевому направлению? Разве такое можно? Каждая организация нашего Минсельхоза получала базовое финансирование. Это содержание администрации, налоги, хозяйственные расходы. Но в этом году периферийные научные организации под это финансирование не попадают, так как мы, по мнению Минсельхоза, соисполнители. А в Казахстане всего 3 основные научные организации, а нас, периферийных, всего 12. Те три получают, мы – нет! Как так?» — продолжает Тохетова.
Ученые считают, что основные организации без помощи периферийных не сделают ту большую работу, которую они берут. Периферийные выполняют ее. Подать заявку на исполнение научных программ самостоятельно, ним не дают чиновники Минсельхоза, они заявляют, что не нужно заниматься мелкотемьем. Теперь наши ученые выполнили за них работу, а денег им с января месяца за эту работу не дают.
Во всем мире наука и производство имеют неразрывную связь, и результатом этого совместного труда, допустим, в сельском хозяйстве, будут эксперименты над новыми сортами, породами, гибридами. Так уже сложилось, что классическая селекция длится годами.
Но результаты оправдывают, так как сорта высокопродуктивны. Сорт «Сыр – сулуы» создавали лет 10, но когда его стали выращивать в хозяйствах области, некоторые получили до 80 центнеров с гектара. В мире известны и такие примеры. В 1940-х годах американские ученые-селекционеры начали работу Готов был гибрид только через 30 лет. Внедрив новинку в производство, за короткий срок гибрид окупил затраты на сельхознауку США за все время ее существования. Таких фактов в мире много, поэтому быть ученым в развитых станах почетно, а быть учеными в наших странах стыдно и непочетно. Так как труд не оплачивается достойно.
Институт риса был создан в 1930 году как рисовая станция, чтобы накормить рисом весь СССР. Почему выбрали Кызылордирнскую область? Так как в здесь рисоводство зародилось еще в начале 1900 – х годов и было кочевым. Наши предки сажали рис, снимали урожай, продавали его русским купцам и на внутреннем рынке, и снова уходили кочевать. Серьезное развитие рисоводство получило с установлением Советской власти, которая решила создать продовольственный пояс и не зависеть от импорта. Тогда наш НИИ получил государственный статус и считался одним из лучших в республике. Здесь успешно выводили новые сорта сельхозкультур. Рис бренда советского Казахстана «Акмаржан», и «Кубань» были выведены учеными этого института. До сих пор их сажают, хоть и в малых количествах, и на рынках продают, и спрос есть у покупателей на них.
Проблемы начались в 1990-х годах и продолжаются до сих пор. Итог – полностью разваленная материально-техническая база, задержки заработной платы, ученые выходят на поля с кетменями. Вообще ТОО для научно-исследовательского института, по мнению многих ученых, это типа хозрасчетный синхрофазотрон. Такого мировая практика не знает. Прикладная наука питается государственными грантами и деньгами потребителей научной продукции. Можно допустить венчурные фонды с займами до 20 лет. Еще вариант – научно-производственная компания, которая создает научный продукт и его эксплуатирует. Но ТОО для НИИ изначально был тупиковым вариантом. И «благодаря» тупиковому варианту ученые в буквальном смысле слова страдают.
О плачевном состоянии НИИ перед депутатами Мажилиса Парламента РК недавно рассказал депутат от Кызылординской области Мурат Ергешбаев. Ему был адресован ответ заместителя Премьера-министра РК Е. Жамаубаева, котором коротко говорится, что предполагается включение НИИ в целевое финансирование. Но когда оно будет, не сказано.
«Несмотря на такую ситуацию, мы не прекращаем работу над созданием и изучением новых сортов с низким потреблением воды. Недавно получили вьетнамские 6 образцов, проводим фенологические наблюдения. Надеемся, что условия нашего труда улучшатся и будут достойными», — говорит председатель правления НИИ Самалбек Косанов.
Мира Жакибаева,
Кызылординская область
Agroqogam.kz
