Они потеряли практически всё, что заработали тяжким трудом. Война продолжается, а фермеры Украины, рискуя жизнью, спасают скот и урожай. Украина – аграрная страна, которая входит в ТОП-5 мировых экспортеров продовольствия. С первых дней вторжения уничтожалась не только инфраструктура, но и аграрный сектор. Некоторые сельхозугодия стали слишком опасными из-за мин и неразорвавшихся боеприпасов. А какая-то часть была уничтожена пожарами от артиллерийских и ракетных обстрелов. Подробнее в материале корреспондента Agroqogam.kz
Екатерина Михайличенко до войны, наверное, по-настоящему и не ценила свою беззаботную жизнь.
Счастливые студенческие годы в аграрной академии, пример отца перед глазами, который всю жизнь проработал в крупном украинском агрохолдинге. Затем работа в ООО «Маки», замужество и вообще много планов на будущее.
«20 февраля у нас в Украине заканчивается финансовый год. Мы готовили технику, покупали запчасти, занимались своей привычной работой. 23 февраля улетели в Польшу погостить, а 24-го утром проснулись от того, что телефон разрывался от звонков и сообщений. О том, что началась война, мне сказал муж. Был шок, я сначала даже не поверила, что это правда.
Мы с мужем работаем с многими фермерскими хозяйствами на территории Украины – это молочные фермы, свинофермы. И для нас вопрос животноводства был очень болезненный. Одно дело, когда на ферму прилетал снаряд, а другое – когда ради развлечения расстреливали наших телят. Так российские солдаты играли в тир.
Было много историй, когда они оккупировали ферму и не пускали персонал, чтобы покормить животных, убрать за ними. И эти животные в муках умирали от голода.
Большая часть наших хозяйств пострадала от того, что в феврале еще есть остатки зерна прошлого года. Мало кто из фермеров продает его с поля. Только если нет возможности хранить, либо есть необходимость в денежных средствах. Когда началась война, были очень большие запасы зерна, мы не продавали практически ничего – всё оставалось на складах. В итоге получилось, что у нас 24 февраля полные склады продукции, а денег на счету практически нет. Закрылись все отгрузки, поставки. В общем, всё рухнуло в один момент. И мы просто остались наедине со своей кукурузой, семечкой и пшеницей на складе.
Потом уже пришло понимание, что на дворе – весна, нужно всё собирать и выезжать в поле. Как раз в этот момент начинают сильно бомбить нефтебазы. И наступает просто страшный дефицит топлива. Тогда гражданские машины вообще не заправляли, только спецтехнику. Оптом можно было купить, но это были мизерные объемы и цены намного выше, чем на заправке. Так началась наша посевная.
Наше хозяйство обрабатывает земельный банк в размере полутора тысяч гектаров. Соответственно, у нас есть наемные рабочие – 20 человек, а 17 из них – мужчины. И, конечно, когда начинается война, они идут на защиту своей земли. В самом начале мы вообще не понимали, как будем работать, и кто будет сеять. Все наши ребята сразу сформировались в территориальную оборону, каждый стоял на защите своего населенного пункта. Потом приняли закон, что мужчин, которые задействованы в сельском хозяйстве, можно было забронировать, чтобы не призвали на фронт. Мы так и сделали, они полгода не подлежали мобилизации.
По поводу урона, который наносится боевыми действиями, так скажу: даже если территория не находилась в оккупации, не была заминирована, всё равно из-за массовых обстрелов и взрывов ракет оставались огромные воронки на полях. Это влечет за собой химическое и физическое загрязнение земли, уничтожение биологической составляющей грунта. Например, в Николаевской области начинался сбор урожая, и комбайны выезжали под обстрелом. Лето, жара, пшеница в поле стоит сухая, какая-то минимальная искра – и поле загоралось, естественно, это влекло за собой непоправимые последствия.
Если говорить об урожае этого года, то, конечно, он значительно ниже, чем в прошлом. Мы закрыли сбор с урожайностью три тонны с гектара, подсолнуха – около двух тонн, это именно в нашем регионе. Причины очевидны: были сдвинуты сроки посева из-за того, что удобрения вовремя не поставлялись, также роль сыграло количество осадков. Подсолнух просто не могли убрать из-за бесконечных дождей, на некоторых полях он уже начал прорастать в шапках.
Если говорить об убытках, расскажу на примере нашего предприятия. 23 февраля у нас на складе лежала продукция с ценой на подсолнух 1000 долларов. Начинается война, и этот подсолнечник стоит около 200 долларов за тонну. В итоге должно было быть два миллиона долларов, а получилось 500 тысяч. Конечно, мы понимаем, что украинский рынок столько не потребляет, поэтому пришлось продавать по самым минимальным ценам. На сегодняшний день самый проблемный вопрос – это рынок сбыта, если поставки всего необходимого нам удалось наладить для выращивания продукции, то с реализацией всё сложно. Одна треть нашей экономики – сельское хозяйство, которое на 70 процентов зависит от экспорта. Для нас очень важно, чтобы были «зеленые» коридоры. С 15 августа вывезли более двух миллионов тонн зерна, но это капля в море.
Уезжать из Украины никуда не собираемся, здесь наша земля. Мы работаем изо всех сил. Чтобы вы понимали: когда ввели военное положение на территории Украины, физические лица, предприниматели освобождались от уплаты единого социального взноса. Потому что кто-то был вынужден полностью прекратить деятельность, у кого-то бизнес частично пострадал. Но люди хотели поддержать свою страну, даже не имея никаких оборотных средств на предприятии, всё равно платили налоги, для того чтобы были поступления в бюджет. Поэтому с тем потенциалом и духом, который есть у людей, мы надеемся только на лучшее», – рассказала Екатерина Михайличенко.
Записала Ксения Кожабаева,
Agroqogam.kz
