Какую продукцию казахстанские сельчане могли бы поставлять на мировой рынок, и что этому мешает? Почему одни фермеры жалуются, что не получают субсидии, а другие их разворовывают? Кто будет растить хлеб и пасти скот, если из крестьянских хозяйств уходят оставшиеся пенсионеры? Об этом корреспондент Agroqogam.kz поговорил с руководителем Фермерского центра Актобе Марленом Баймагамбетовым.
– Что сейчас больше всего волнует сейчас актюбинских фермеров?
– Большинство из нас занимается мясным скотоводством. На начало года в области насчитывалось 251,2 тысяч лошадей, 617,2 тысяч голов крупного рогатого скота и почти 1,4 миллиона головы мелкого рогатого скота. Фермеров в области около 7 тысяч, в наш Центр входят около 300. Недавно нас собирали в облакимате вместе с депутатами, чтобы обсудить вопросы дальнейшего развития сельского хозяйства. Впервые мы подняли вопрос выхода на мировой рынок. Польша известна своими яблоками, Турция – помидорами, а у нас пока что нет продукции, которая могла бы служить казахстанским брендом. Выйти туда мы можем по двум позициям: конине и баранине. Мы и перед министром этот вопрос поднимали.
В прошлом году актюбинская делегация, в числе которой были и фермеры, ездила в Дубай. Принимающая сторона заявила, что Казахстан их привлекает бараниной. Мы могли бы поставлять в ОАЭ охлажденное мясо, но для этого, кроме всего прочего, в международном аэропорту Актобе нужен терминал, где будет соблюдаться необходимый для этого температурный режим. Пока его нет. Арабские страны просят у нас 5-10 тонн баранины еженедельно. Это можно организовать, но нет условий для отправки. Пока баранина у нас уходит только на внутренний рынок. Но даже тут проблема. У нас всего две бойни, и они полностью загружены. Мясоперерабатывающие комплексы нужны в каждом районе. Мы готовы идти на государственно-частное партнерство. Но по правилам субсидирования мясокомбинат должен принимать в день 1,5 тысячи голов скота, у нас такого поголовья нет. Надо ориентироваться на среднего фермера. В прошлом году мы были вынуждены возить живой скот в Западно-Казахстанскую область. Конечно, это затраты.
Недавно в Айтекебийском районе заболел скот, его вынуждены были зарезать. За 350-400 км фермеры везут мясо в Актобе. По дороге их ловят полицейские и штрафуют, потому что резать скот должны на мясокомбинате. Но если его нет? И что такое Айтекебийский район? Между аулами сотни километров. Поэтому в районах нужны мясокомбинаты.
– Для развития животноводства нужно расширять пастбища. Но фермеры жалуются, что их и так не хватает. Как вы предлагаете это решать?
– Сейчас активно продвигают программу «Аул аманаты», но это не раздача денег и скота. Скот надо где-то пасти. То есть надо что-то решать с землями, находящимися вокруг населенных пунктов. 30 лет их не подсевают, не обрабатывают, они пришли в негодность. Надо их восстанавливать. К сожалению, акиматы этим не занимаются. Мы предлагали создать пилотный проект по восстановлению пастбищ, и готовы за это взяться.
Пастбищ не хватает и фермерским хозяйствам, те, что есть истощены. У КХ, где поголовье скота превышает площадь земли, идет большая нагрузка на пастбище. В Желтауском сельском округе есть фермерское хозяйство «BEEFBONS KZ», где разводят КРС, но нет земли, чтобы его пасти. Фермер берет пастбища в субаренду. Рядом есть крупные предприятия, которые занимаются растениеводством и имеют 8 тысяч гектаров пастбищ, их государству не возвращают. Мы говорим: дайте фермеру 500 гектаров, чтобы он спокойно пас свой скот, он сеет корма и пасет скот на чужих землях, но у нас акимы больше защищают интересы крупных предпринимателей.
Сейчас нас пытаются переориентировать на молочное животноводство. Но для этого важна кормовая база. На доставке 1 тонны кормов из СКО или России мы будем терять 15 тысяч тенге. В области есть крупная молочная компания «Айс». У них не один год ушел, чтобы наладить кормовую базу. Силос предприятие возило из Саракташского района России. «Молочкой» в лучшем случае у нас смогут заниматься только в двух районах – Мартукском и Каргалинском, все остальные для мясного скотоводства, но у нас не налажена переработка, причем не только мяса. Давно назрел вопрос переработки шкур и шерсти.
Для стабильного обеспечения кормами с 2021 года в области нам выделяли субсидии. Это позволило сохранить маточное поголовье, увеличить количество скота, наладить учет, эта была большая поддержка в период инфляции. Но теперь в субсидиях отказывают. Нас все время шатает от смены акимов, депутатов, руководства управления сельского хозяйства. Депутаты, как на айтысе. Слушать их хорошо, но ничего не меняется.
– Субсидии на корма, говорили, будут выделять только в случае ЧС. Но проблема же не только с этими субсидиями?
– В этом году АКК на посевную выдало 2,5 миллиарда тенге, но их получает определенная группа лиц, которая получает деньги каждый год. При этом остальные фермеры, выполнив все условия, могут деньги не получить. Поэтому нужен Агробанк. Чтобы все счета были в одном месте и легче было оформлять и получать субсидии. Проблема в чем? Государство дает нам кредит под 22 %, из них 16% должно возместить, чтобы за нами осталось только 6%, но мы платим все 22%, потому что субсидии не поступают по полгода. Кто-то из-за этого платит пени и штрафы. Поэтому надо менять систему. Мы говорили об этом неоднократно.
– Но с субсидиям немало и махинаций. Последний случай был в Кобдинском районе, где КХ получило деньги за содержание скота, которого не было. Ущерб составил 457 миллионов тенге.
– О субсидиях, которые получил депутат из Кобдинского района, мы сами заявили в «Байтерек». Этот фермер не входит наш Центр, но мы знали, что он получил кредит на 600 голов скота, и не завезя ни одной головы, требовал второй транш 320 миллионов тенге. Взяв деньги, не исполняя свои обязательства более года, он начал требовать с АКК выдать второй транш. Мы сказали: если ему дадут второй транш, мы все перестанем платить. Мы сами боремся с такими фактами. Надо работать честно.
Сейчас возникает вопрос: куда смотрела ветслужба в этом районе? В год три раза у скота берут кровь, проводят вакцинацию, ветврач же видит, сколько скота в хозяйстве на бумаге и сколько в реальности, почему не заявил? Мы считаем, что по этому делу все должны понести ответственность. Кто ему содействовал? Почему этому фермеру создавали особые условия? В Шалкарском, Байганинском районах тоже есть факты, когда люди, не имея скот, получают кредиты и земли. И там будет проверка.
– Самый болезненный для фермеров вопрос – земля. Есть латафундисты, похватавшие землю, но не использующие ее, при этом, фермеры, которые реально в ней нуждаются, не могут ее получить. Фермерский центр как-то на это влияет?
– В Байганинском, Шалкарском районах есть хозяйства, которые имеют по 100 тысяч и более гектаров и не используют их. В Айтекебийском районе то же самое. У хозяйства 17 тысяч гектаров земли при этом всего 100 с небольшим голов КРС. Я писал об этом в ФБ. После этого выдали, что 20% от потребности скота у него есть, то есть все законно. В Байганинском районе фермер имел 50 тысяч гектаров земли, лошадей у него всего 400 голов. Мы добились, чтобы 15 тысяч гектаров он вернул. И таких фактов много. Мы сами с этим боремся.
– Почти все фермеры жалуются, что в хозяйствах некому работать…
– Сейчас все любят вспоминать советское время, когда в каждом поселке был ветврач, зоотехник, агроном, экономист. Теперь их заменяет один фермер. Он сам и скот пасет, и трактор водит. Не от жадности – работать некому. В области есть свой сельхозколледж, но в ветврачи, зоотехники молодежь не идет. Это непривлекательные профессии ни по зарплате, ни по условиям труда. То есть надо это менять. Нам нужны строители, скотники, трактористы. В основном в КХ трудились люди пенсионного и предпенсионного возраста, они уходят. Поэтому надо разрешать КХ привлекать иностранную рабочую силу. Проблема в чем? Хозяйства в налоговых органах регистрируют по БИН, органы юстиции наши земли, здания регистрируют по ИИН. Чтобы привлечь на работу граждан Узбекистана, надо оформить их по ИИН, но тогда они не могут работать в КХ. И люди идут на различные ухищрения, а полицейские их «кошмарят», устраивают проверки, штрафуют. Но без иностранной рабочей силы КХ не смогут работать.
– Решения каких вопросов добился Фермерский центр Актобе? Есть положительные сдвиги?
– Я много лет занимаюсь защитой прав фермеров. Мы в свое время добились субсидий на корма, это было большой поддержкой. Ни в одной области этого не было. С 2021 года субсидии на корма получили более 4 тысяч фермеров. Мы поднимали вопрос об электронной очереди на субсидии в АКК, она теперь есть. С нашим Фермерским центром считаются, в районах мы входим в земельные комиссии. Фермеры стали депутатами, Казыбек Алишев, глава крестьянского хозяйства, прошел в мажилис. Сообща будем и дальше решать проблемы фермеров. Но мы сильно зависим от смены министров и акимов. Они на свой лад меняют уже принятые решения. Чтобы нормально работать, важна стабильность.
Айгуль Куандык,
Agroqogam.kz
Актюбинская область
