О том, что Казахстану нужна АЭС, еще в сентябре 2021 года заявил президент страны Касым-Жомарт Токаев. С тех пор ажиотаж вокруг этой темы не утихает, а только набирает обороты.
Мнения разделились: те, кто «за», считают, что масштабный проект позволит Казахстану закрыть дефицит электроэнергии, противники же убеждены, что это дорогая и опасная затея. К тому же, многие помнят печальный опыт Семипалатинского полигона.
Председатель Казахстанской ассоциации энергоснабжающих организаций Сергей Агафонов на стороне тех, кто «за» строительство АЭС, и считает, что к 2035 году Казахстану, как минимум, надо иметь две станции, а в идеале три.
«Постараюсь развенчать миф о том, что строительство АЭС на Балхаше как-то связано с необходимостью доступа к так называемой большой воде Балхаша. Это не так. Место расположения станции обусловлено конфигурацией энергосистемы РК. Атомная станция предполагает три контура. Первый непосредственно соприкасается с радиацией, он замкнутый. И никак не соприкасается со вторым контуром. Второй контур станции, тоже, как правило, является закрытым. А близость воды нужна, чтобы подпитывать третий контур. Ежегодно Балхаш испаряется, как любой другой водоем. И только 0,5 процента необходимо для того, чтобы подпитывать башни градирни, конкретно — третий контур. Вода из Балхаша подпитывает их, но в обратную сторону она сбрасываться не будет. Это очень важный момент! Вероятность попадания радиации в Балхаш нулевая, с учетом всех трех контуров. Те системы защиты, которые существуют сегодня на современных АЭС, конечно, построены на уроках, извлеченных из истории Чернобыльской аварии», — говорит Сергей Агафонов.
Только у топливного элемента три препятствующих барьера, которые защищают от проникновения радиации вовне, продолжил собеседник Qogam-media.kz.
«Есть еще четвертый барьер — это корпус самой станции, условный «колпак», которым накрывают станцию. Он настолько мощный, что выдерживает любой взрыв изнутри и снаружи. В настоящее время есть так называемая «ловушка расплава», она сооружается непосредственно под реактором, на дне шахты и представляет собой конусообразную конструкцию весом около 700-800 тонн. Она предназначена для локализации расплавленной активной зоны реактора в пределах гермооболочки. Это значит, что расплавленное топливо в ловушке останется в стабильном, безопасном состоянии. Всё вышеперечисленное обеспечивает практически стопроцентную защиту от возможных последствий в случае аварии», — отметил эксперт.
Сейчас, по его словам, всё зависит от результатов референдума.
«Хочется, чтобы люди проголосовали «за». Если мы не получим эту станцию, останемся на обочине прогресса. Казахстану к 2035 году, как минимум, надо иметь две станции, а в идеале — три. Без АЭС, скорее всего, нам придется тяжело. Если погружаться в структуру энергобаланса, то нас постепенно вытесняет угольная генерация. Потому и нужна доля атомной, чтобы поддерживать энергобаланс. Кадровый дефицит большой, но как мне кажется, АЭС станет своеобразным магнитом для молодых кадров. Важно, что на первоначальном этапе ее будут обслуживать экспаты. Тот, кто займется строительством АЭС, должен обеспечить безопасность и качество. И процесс необходимо сделать прозрачным для общественности», — подчеркнул Сергей Агафонов.
Ксения Кожабаева,
Qogam-media.kz
