Вадим Халиуллин несколько лет работал в ОАЭ, вернулся в Актобе, и все заработанное теперь вкладывает в фермерское хозяйство. «Люди деньги за границу вывозят, я за границей заработал, и в страну привез. Я – патриот»,- говорит он. Про него можно сказать: он буквально спустился с небес на землю. Вадим Халиуллин служил летчиком-инструктором в России, в 90-х году вернулся домой в Актобе, занимался продажей автозапчастей. Потом поехал учиться в Англию, трудился в Эмиратах, и снова вернулся в Актобе. Сейчас он фермер. Разводит коров и лошадей. На вопрос, который ему приходится слышать чаще всего: «С чем связана такая резкая смена сферы деятельности?», фермер отвечает: «Ну, такой я, люблю постигать все новое».
Фермерское хозяйство «BEEFBONS KZ» » находится в 40 километрах от Актобе. Здесь базы, загоны, огромные сеновалы, МТМ, убойный цех, дом для работников… Пять лет назад здесь была голая степь. Односельчане и не догадываются, что фермер, который «раскрутил» такое хозяйство, никогда раньше в селе не жил, мало того, профессия его очень далека от деревенской.
«Я профессиональный летчик, — рассказывает Вадим Халиуллин. — Учился в городской школе, выпускник легендарной школы юных лётчиков имени Пацаева, был единственным ее выпускником, кто поступил в Балашовское высшее военное авиационное училище лётчиков. Это было одно заведение на весь Союз, которое готовило лётчиков для транспортной авиации, и поступить туда было не просто. Меня взяли со второго раза. Я мечтал стать летчиком с 5-го класса. После вуза служил в Челябинском высшем военном авиационном краснознамённом училище штурманов, был летчиком-инструктором, летал на ТУ 134. В 94-м году, когда начался развал, я уволился из армии, вернулся в Казахстан. Здесь оставались родители. Жена у меня россиянка, приехала со мной, приняла казахстанское гражданство. Я занялся продажей автозапчастей, торговал на автоярмарке. В конце 90-х, накопив денег, поехал на год в Англию учить язык, решил вернуться в профессию. Три года проработал в Эмиратах в компании по авиационным грузоперевозкам, и снова вернулся в Актобе. На этот раз вместе с братом. Он музыкант, окончил Московскую консерваторию, аспирантуру, выступал в Париже, работал в Москве. Вместе мы занялись бизнесом, открыли свой магазин. Все шло хорошо, но мне захотелось переехать в село. У меня 6 детей. Я решил, что нам лучше иметь свое мясо, молоко, овощи, словом, чистые продукты, стал искать место для постройки дома».
Остановился Вадим Халиуллин на Петропавловке. Бывший зерносовхоз находится недалеко от города на берегу Каргалы. Предприниматель купил там разрушенный дом, на его месте построил новый, обзавелся хозяйством. Супруга Вадима была родом из российской деревни, и к сельской жизни ей было не привыкать. Начали с 4 коров. Потом подумали: «Почему бы не держать 100?» и глава семейства пошел в акимат просить землю.
«Было это в 2017 году,- вспоминает Вадим Халиуллин. – Тогда у нас был другой аким района. Он обещал помочь с землей, поддерживать, я завез скот, а аким ушел. Коров покупал в Жезказгане, Уральске, Петропавловске, хотел завезти из России, но был запрет. Коровы у меня мясные. Я построил базы — у меня 5 кошар — две по 900 квадратов, одна 300, две по 210 квадратов. Сам провел газ, свет, пробурил 4 скважина по 33 метра глубиной, купил трактора, машины. Пока прибыли никакой – одни вливания. Кредиты я не беру, вложил все, что заработал за границей. На пустом месте человеку заниматься сельскохозяйственным производством невозможно. Те, кто брал кредиты, сейчас в удручающем состоянии. У меня 180 голов КРС, есть молодняк и лошади, всего 350 голов. В хозяйстве 10 работников. Вначале выгонял их. Пили. Сейчас стабильный коллектив. Немного стало легче, когда взял управляющего. Летом пастухи у меня получают до 170 тысяч тенге, даю еще по тонне зерна, по 20 рулонов сена. Двое пить бросили, один читает намаз».
Самая большая проблема фермера – отсутствие пастбищ. Это притом, что вокруг поселка валом неиспользуемой пустующей земли.
«Райакимат ничего не может решить. Мне нужны пастбища, а их не дают. Кормовую базу создать мне помогают местные жители. Видят, что я работаю, и помогают. С кем-то меняюсь землей, у кого-то на время беру. Выращиваю корма там. Пастбища тоже чужие. Договариваюсь, пасу скот там. Но в любой момент мне могут сказать: освободи землю, и куда мне идти?» — делится проблемами фермер.
«Какую помощь Вы получили от государства?»
«Недавно по конкурсу дали 274 гектара залежей. Там со времен Союза земля не паханная, мне надо заново осваивать целину. Впрочем, я все время этим занимаюсь. Угробил один трактор, отправил коробку передач на ремонт в Россию. Так дешевле», — отвечает Вадим.
«В лизинг по госпрограммам технику не берете?»
«Нет, я в эти игры не играю. Это невыгодно. Трактор стоит 9 миллионов тенге, чиновники считают, что 6 миллионов. Я лучше куплю б/у трактор, но в кредит лезть не буду. Я последний трактор купил за 7 миллионов, от государства получил всего 1,5 миллиона. Мне позволяют финансы покупать технику, а крестьянин, который начинает с нуля, с такой поддержкой никогда не поднимется. Да, последние 2 года из местного бюджета нам стали давать субсидии на корма. Еще мы получаем субсидии на породообразование. Благодаря этому я хоть кое-какую технику купил — косилки, пресс-подборщики. Но главная проблема – нет земли. Акимат только звонит и спрашивает: какие у тебя планы по развитию? Когда скот купишь? Им отчитаться надо наверх, какие они молодцы. А что они делают? У меня 350 голов скота, и нет пастбищ. «Вы как отчитываетесь?- спрашиваю. Мне говорят: «Нет земли». Да я на карте могу показать, где земля пустует. Там есть хозяин, но у него ни техники, ни работников, он не в состоянии эту землю обрабатывать. Создайте комиссию, приезжайте, посмотрите. Сейчас у меня 1200 гектаров кормовых есть в степи. Дали по клочку в разных местах, 450 гектаров я буду сдавать обратно государству, она ни к чему непригодная».
«Что, по-вашему, надо менять, чтобы фермерам было легче работать?»
«Земельный кодекс. Не используют землю, надо создавать комиссию и передавать ее другим. Государство дает землю в аренду, а забрать не может. У меня 1200 гектаров земли в разных местах, но нет пастбищ. Это земля под кормовые. Я плачу другим фермерам, пользуюсь их пастбищами. Где выход? Мне пришло рекомендательное письмо: в связи с превышением количества скота на землю, надо сократить поголовье. Никто не предлагает решить проблему, все советуют уничтожить скот. Программы для нас, такое впечатление, пишут люди далекие от сельского хозяйства. Я, прежде чем открыть фермерское хозяйство, переехал в аул, завел коров, своими руками убирал навоз. Мне надо было все знать. И программу по развитию сельского хозяйства надо поручать тем, кто знает, что это такое. И надо отменить утильсбор на сельхозтехнику. Какой утильсбор, тут все на ладан дышит?», — высказывается фермер.
Вадим Халиуллин привык рассчитывать на свои силы. Недавно открыл в Актобе небольшой мясной магазин. Конечно, свою продукцию лучше продавать самому. Но большинство фермеров вынуждены сдавать ее перекупщикам. Обидно, но посредники зачастую зарабатывают больше, чем те, кто эту продукцию произвел. «Перекупщики сильно сбивают цены. Они видят, что фермеру нужно продать, и пользуются этим», — говорит предприниматель.
В ближайших планах Вадима Халиуллина запустить цех по выпуску колбас и копчения, поставлять продукцию не только в Актобе, но и в Нур Султан. Пробная партия в столице разошлась быстро. Он хочет еще расширить хозяйство, довести поголовье КРС до 500 голов. Но как? Впереди весна, а фермер не знает, где пасти тех коров и телята, которые у него есть. Не на колбасу же все пускать…
Екатерина Беляева,
Актюбинская область
